Юл Абрамов
3 дек, 2009 at 6:11 PM
мимоза
Сердце
Я всё сделаю так, будто каждый мой шаг,
будто каждый мог миг тебе виден.
Выбираю слова, поливаю росток –
не растет на пустом твоё имя.
Насмерть битый в боях за любовь…
Врач мне сделал укол, я остался живой,
но пришлось менять кровь
и расстаться с тобой, с тобой…
То, что мною движет, в чём меня кружит,
тихо посмеется и не обернется
к моей беде, к моей беде,
к моей беде…
Вижу стоящий путь, стук в усталую грудь,
да ужель это ты, моё сердце?
Разметай всё во мне, не оставь пня на пне,
накажи эту боль, моё сердце.
Караван не возьмет нас с собой…
Мы останемся здесь – на роду так и есть –
пить, а после летать
на молитвах к тебе, тебе…
Я прекрасно знаю – мне не отвертеться,
да что с тобой делать, расскажи мне, сердце?
Куда идти? Зачем идти?
Куда идти?
Свет
Черт в руках, в дверях молчанье,
разум спит, а сердце нет.
Я не смог собрать все звенья,
я не стал идти на свет…
Снов жду…
Радости в таких открытьях,
гордости забавен свет.
Странный зал поёт мне песни,
тихий зал орёт мне бред…
Свет жду…
На наш век фантазий хватит,
краше звезд наш пир горой.
И не светит оторваться,
не пойти уже домой…
Снов жду…
До сих пор
До сих пор верится с трудом – я проиграл.
Попрощался и не вышел вон, не угадал
верно направленье пути,
не моё, но надо идти
теплотой твоей, перелетами,
дурью собственной, всё больше болотами.
Оставайся здесь, терпеливая, добрая.
Во дворе гуляй, смотри, не забегай далеко.
За воротами я видел ночью уже, глубоко:
сторож на пороге устал,
ночь в глазах, звериный оскал,
смотрит в темноту, да всё крестится,
вот того гляди и повесится.
А то хлебнет водицы отравленной, бесится.
Не ругайся, не обижай
словом нехорошим людей.
На дворе двухтысячный рай,
времена под кайфом детей.
Подкупи заветным кольцом
сторожа с угрюмым лицом,
да беги, не слушай меня –
мне что солнце, что полынья.
Забирай
Забирай.
Всё что дороже, оставляю.
Не мне всю жизнь бродить по краю,
да вот, сподобился опять.
Убереги –
в потоках лет я заклинаю.
Что дальше, – я совсем не знаю,
авось, увидимся опять.
Когда последним вздохом в землю я уткнусь,
тогда ругай.
А если жарким ветром в небе обернусь,
не убегай!
Сон руками не потрогать.
В рай ногами не дотопать
ни за что…
Было легко
в течении мутном словоблудия.
Любовь нас берегла под грудью
до срока, не пуская в свет.
Не было сил,
не знали смысла в ожидании.
Слепые в радости желания
искали призрачный ответ.
Не растеряй бессмертных звуков чудо, не сори мечтой,
но и не жди меня.
Когда калекой безответным буду просто
позабудь меня!
Жизнь доверчива, но строга.
Нам метаться у порога
в суету…
А ты
За что, за какие подвиги ты моя?
Темно в этом доме, когда нет здесь тебя.
Только сотни самых глупых слов,
только сотни безнадежных снов.
Прости, ни подарков, ни вина в хрустале.
Возьми моё сердце, если нужно тебе
то, что есть…
Всё, что есть…
Весну на твоем лице рисует любовь.
Не спорь, ещё будет время
драть души в кровь…
Потерпи, светлая…
Укрась ну хоть миг моих пустых серых дней.
Заставь разобраться миром с жизнью моей.
С тобою снова стал похож на людей,
с тобою снова верю песне своей.
А ты…
Здравствуй
Здравствуй, как тебя зовут?
Да ты светла, как день.
Тучи стрел изломаны тобой.
Море душ тобой распято
и не счесть сердец разбитых,
среди них моё.
Ну признайся, что ждала
этой встречи долго и с надеждами.
Я давно устал искать слова,
ничего не мог сказать и прежними.
Кто ты? Торжество, судьба,
последний жизни крик?
Не понять мне сказочный мотив.
Ветер одарил секретом,
нас видал он вместе где-то,
только вот совсем не помнит где.
Отведи в дом, где тепло
и не от вина, прослывшей осенью.
Знал я о тебе уже давно.
Отыскал, да вот душа уж с проседью.
Ну признайся, что ждала
этой встречи долго и с надеждами.
Я давно устал искать слова,
ничего не мог сказать и прежними.
Сестра
Знаешь, я давно привык пугать вашу сестру,
и ты беги, скорей беги,
пока спокойствие твоё чудесно,
пока душа в потемках сладких бродит.
Помнишь, сокровенные слова ни матери, ни Богу –
мне, лишь мне шептала?
Где теперь твоё желание видеть?
Где ж теперь твоё бесстрашье жить?
Кто виноват, кто виноват?
Как ни любил, сумел обидеть…
Видишь, с поцелуем моим ночь пришла,
и ты всё поняла, теперь не сможешь
на ночь закрывать спокойно глазки,
доверчиво любить всё, что блестит.
Нельзя, нельзя, нельзя
рассказывать плохие детям сказки…
Странно, я давно уже продрог, погиб, убит
и дождь испит моим сомненьем.
Двигаю губами по привычке,
в зеркало смотрю на пустоту.
Поджечь мой дом, поджечь!
Рука в сердцах хватается за спички,
и я совсем не помню, что творю…
Вру
Ну почему же я вру
тому, кто верно со мной?
И языком по кривой метлой.
Разгадывал не один,
я точно помню – с тобой,
что этот мир неспроста живой.
Но в голове пустой звон,
на языке дребедень,
я проживаю чужой злой день.
Да задери меня черт,
хотя я здесь ни при чем.
Уже не бьется в плечо приклад.
Прощаю только себе
и обвиняю во всем,
что эта мутная жизнь принесла.
Молиться буду потом,
пока стою в стороне,
глаза мои – снежный ком в вине.
Спасибо всем, кто живой!
Спасибо милой родне!
Лежать по окрику "Стой!" не мне.
Я забираю слова,
я собираюсь идти,
желайте трудностей мне в пути.
До лунного фонаря,
как бы он ни был далёк,
я отмеряю себе свой срок…
Придорожная леди
Мудрым было бы знать, что ты за птица, но нет,
я не из тех, кто ищет путь полегче.
Вечно красно-зеленый твоих чудных глаз свет.
Я съеду с этой дороги, чтоб не съехала крыша,
чтоб узнали потомки.
Придорожная леди
опасней врагов.
Костром прикоснется,
дождем обожжет.
Придорожная леди.
О, леди…
Мудрым было бы просто не встретить тебя и не знать,
как отличить мудрых змей от добрых феей.
И лучше тебя, наверно, никто бы не смог рассказать,
как превратить душу в лед, растерять всех друзей
и собраться в поход, но пойти не туда.
Придорожная леди
опасней врагов.
Костром прикоснется,
дождем обожжет.
Придорожная леди.
О, леди…
3 дек, 2009 at 6:11 PM
мимоза
Сердце
Я всё сделаю так, будто каждый мой шаг,
будто каждый мог миг тебе виден.
Выбираю слова, поливаю росток –
не растет на пустом твоё имя.
Насмерть битый в боях за любовь…
Врач мне сделал укол, я остался живой,
но пришлось менять кровь
и расстаться с тобой, с тобой…
То, что мною движет, в чём меня кружит,
тихо посмеется и не обернется
к моей беде, к моей беде,
к моей беде…
Вижу стоящий путь, стук в усталую грудь,
да ужель это ты, моё сердце?
Разметай всё во мне, не оставь пня на пне,
накажи эту боль, моё сердце.
Караван не возьмет нас с собой…
Мы останемся здесь – на роду так и есть –
пить, а после летать
на молитвах к тебе, тебе…
Я прекрасно знаю – мне не отвертеться,
да что с тобой делать, расскажи мне, сердце?
Куда идти? Зачем идти?
Куда идти?
Свет
Черт в руках, в дверях молчанье,
разум спит, а сердце нет.
Я не смог собрать все звенья,
я не стал идти на свет…
Снов жду…
Радости в таких открытьях,
гордости забавен свет.
Странный зал поёт мне песни,
тихий зал орёт мне бред…
Свет жду…
На наш век фантазий хватит,
краше звезд наш пир горой.
И не светит оторваться,
не пойти уже домой…
Снов жду…
До сих пор
До сих пор верится с трудом – я проиграл.
Попрощался и не вышел вон, не угадал
верно направленье пути,
не моё, но надо идти
теплотой твоей, перелетами,
дурью собственной, всё больше болотами.
Оставайся здесь, терпеливая, добрая.
Во дворе гуляй, смотри, не забегай далеко.
За воротами я видел ночью уже, глубоко:
сторож на пороге устал,
ночь в глазах, звериный оскал,
смотрит в темноту, да всё крестится,
вот того гляди и повесится.
А то хлебнет водицы отравленной, бесится.
Не ругайся, не обижай
словом нехорошим людей.
На дворе двухтысячный рай,
времена под кайфом детей.
Подкупи заветным кольцом
сторожа с угрюмым лицом,
да беги, не слушай меня –
мне что солнце, что полынья.
Забирай
Забирай.
Всё что дороже, оставляю.
Не мне всю жизнь бродить по краю,
да вот, сподобился опять.
Убереги –
в потоках лет я заклинаю.
Что дальше, – я совсем не знаю,
авось, увидимся опять.
Когда последним вздохом в землю я уткнусь,
тогда ругай.
А если жарким ветром в небе обернусь,
не убегай!
Сон руками не потрогать.
В рай ногами не дотопать
ни за что…
Было легко
в течении мутном словоблудия.
Любовь нас берегла под грудью
до срока, не пуская в свет.
Не было сил,
не знали смысла в ожидании.
Слепые в радости желания
искали призрачный ответ.
Не растеряй бессмертных звуков чудо, не сори мечтой,
но и не жди меня.
Когда калекой безответным буду просто
позабудь меня!
Жизнь доверчива, но строга.
Нам метаться у порога
в суету…
А ты
За что, за какие подвиги ты моя?
Темно в этом доме, когда нет здесь тебя.
Только сотни самых глупых слов,
только сотни безнадежных снов.
Прости, ни подарков, ни вина в хрустале.
Возьми моё сердце, если нужно тебе
то, что есть…
Всё, что есть…
Весну на твоем лице рисует любовь.
Не спорь, ещё будет время
драть души в кровь…
Потерпи, светлая…
Укрась ну хоть миг моих пустых серых дней.
Заставь разобраться миром с жизнью моей.
С тобою снова стал похож на людей,
с тобою снова верю песне своей.
А ты…
Здравствуй
Здравствуй, как тебя зовут?
Да ты светла, как день.
Тучи стрел изломаны тобой.
Море душ тобой распято
и не счесть сердец разбитых,
среди них моё.
Ну признайся, что ждала
этой встречи долго и с надеждами.
Я давно устал искать слова,
ничего не мог сказать и прежними.
Кто ты? Торжество, судьба,
последний жизни крик?
Не понять мне сказочный мотив.
Ветер одарил секретом,
нас видал он вместе где-то,
только вот совсем не помнит где.
Отведи в дом, где тепло
и не от вина, прослывшей осенью.
Знал я о тебе уже давно.
Отыскал, да вот душа уж с проседью.
Ну признайся, что ждала
этой встречи долго и с надеждами.
Я давно устал искать слова,
ничего не мог сказать и прежними.
Сестра
Знаешь, я давно привык пугать вашу сестру,
и ты беги, скорей беги,
пока спокойствие твоё чудесно,
пока душа в потемках сладких бродит.
Помнишь, сокровенные слова ни матери, ни Богу –
мне, лишь мне шептала?
Где теперь твоё желание видеть?
Где ж теперь твоё бесстрашье жить?
Кто виноват, кто виноват?
Как ни любил, сумел обидеть…
Видишь, с поцелуем моим ночь пришла,
и ты всё поняла, теперь не сможешь
на ночь закрывать спокойно глазки,
доверчиво любить всё, что блестит.
Нельзя, нельзя, нельзя
рассказывать плохие детям сказки…
Странно, я давно уже продрог, погиб, убит
и дождь испит моим сомненьем.
Двигаю губами по привычке,
в зеркало смотрю на пустоту.
Поджечь мой дом, поджечь!
Рука в сердцах хватается за спички,
и я совсем не помню, что творю…
Вру
Ну почему же я вру
тому, кто верно со мной?
И языком по кривой метлой.
Разгадывал не один,
я точно помню – с тобой,
что этот мир неспроста живой.
Но в голове пустой звон,
на языке дребедень,
я проживаю чужой злой день.
Да задери меня черт,
хотя я здесь ни при чем.
Уже не бьется в плечо приклад.
Прощаю только себе
и обвиняю во всем,
что эта мутная жизнь принесла.
Молиться буду потом,
пока стою в стороне,
глаза мои – снежный ком в вине.
Спасибо всем, кто живой!
Спасибо милой родне!
Лежать по окрику "Стой!" не мне.
Я забираю слова,
я собираюсь идти,
желайте трудностей мне в пути.
До лунного фонаря,
как бы он ни был далёк,
я отмеряю себе свой срок…
Придорожная леди
Мудрым было бы знать, что ты за птица, но нет,
я не из тех, кто ищет путь полегче.
Вечно красно-зеленый твоих чудных глаз свет.
Я съеду с этой дороги, чтоб не съехала крыша,
чтоб узнали потомки.
Придорожная леди
опасней врагов.
Костром прикоснется,
дождем обожжет.
Придорожная леди.
О, леди…
Мудрым было бы просто не встретить тебя и не знать,
как отличить мудрых змей от добрых феей.
И лучше тебя, наверно, никто бы не смог рассказать,
как превратить душу в лед, растерять всех друзей
и собраться в поход, но пойти не туда.
Придорожная леди
опасней врагов.
Костром прикоснется,
дождем обожжет.
Придорожная леди.
О, леди…